Борис Годунов

Поэт ставит вопрос, на который не может быть ответа однозначного. Вопрос о «совести» и «власти», о неминуемом крушении власти «бессовестной». Опыты современной российской истории только углубляют этот вопрос, не отвечая на него. Хрестоматийное – «живая власть для черни ненавистна» — заостряет сегодня этические проблемы взаимоотношения народа и власти, без деятельного размышления над которыми мы невольно продолжим вслед за Пушкиным – «они любить умеют только мертвых».

Поэт ставит вопрос, на который не может быть ответа однозначного. Вопрос о «совести» и «власти», о неминуемом крушении власти «бессовестной».

Опыты современной российской истории только углубляют этот вопрос, не отвечая на него. Хрестоматийное – «живая власть для черни ненавистна» — заостряет сегодня этические проблемы взаимоотношения народа и власти, без деятельного размышления над которыми мы невольно продолжим вслед за Пушкиным – «они любить умеют только мертвых».

Заговором бояр в Кремлевских палатах начинается «Борис Годунов». Известием о смерти (убийстве) Марии Годуновой и ее сына Федора заканчивается эта историческая хроника на Лобном месте. Поменялась ли политическая география «государства Московского» с конца шестнадцатого века?

И если мы в двадцать первом веке что-то научились понимать в исторической родословной российской власти, то, может быть, пора приблизиться к пониманию ее духовной родословной?

«Нет, нет! Нельзя молиться за царя Ирода – богородица не велит». Это принародно скажет юродивый о Годунове на соборной площади в Москве.

А отец Пимен тихо скажет будущему самозванцу монаху Григорию в своей келье в Чудовом монастыре: «Подумай, сын, ты о царях великих. Кто выше их? Единый Бог…»

Призывая Бога в судьи и участники своих «лютых помышлений» (Исаак Сирский), пытаясь освятить именем Его кровавую тропу к трону, оба претендента идут на грех смертный. Самозванец переходит в католичество, Годунов начинает искать истины в язычестве. И трон (власть) для обоих становится «лобным местом» гибельной пустоты. 

« А кого Он предопределил, тех и призвал, а кого призвал, тех и оправдал; а кого оправдал, тех и прославил». (Рим. 8, 30)

«О, Боже мой, кто будет нами править?» (А. Пушкин).